В ответ на предупреждение Мальты у меня получается разве что кивнуть, обещая принять услышанное к сведению. Я не желаю войны, но меня не покидает ощущение связанных рук, потому что никто так и не предложил дельного совета по освобождению Дарена. Поэтому я продолжаю готовиться к встрече и надеяться, что существует способ заставить Эола самому снять Метку контроля.
Без преувеличения скажу, что одним из самых сложных дней становится тот, когда ко мне вваливаются брат с сестрой и говорят, что я должна научиться танцевать. В этот момент я согласна на пару лишних тренировок с Рушаном и, возможно, даже на пятнадцать кругов по лестнице, пока мои ноги не отнимутся, но только не на танцы, ненавистные мне ещё с детства. Я осознаю неизбежность предстоящего урока, когда Айла буквально силой пытается выволочить меня из моей же комнаты, а я упираюсь и даже позорно цепляюсь пальцами за косяк двери. Всё портит Даян, который просто хватает нас за руки и переносит в просторный зал с мраморным полом. К нам присоединяется Самия, увеличивая количество свидетелей моего стыда.
Даяну ужасно не везёт быть моим единственным кавалером, ему приходится кружить меня часами, учить доверять партнёру и позволять ему вести. С последним у нас постоянные проблемы. Я убеждаю Айлу, что просто постою на коронации в стороне, в ответ она грозит, что позовёт Аниса и Рушана мне в партнёры. После этого я захлопываю рот и выполняю все её приказы. Я признательна брату за внешнюю невозмутимость, когда в процессе многократно наступаю ему на ноги и увлечённо смотрю в пол, а не ему в глаза. Он лишь тихо смеётся, и я благодарю Первых, что Даян мой брат, потому что не знаю, как можно не полюбить такого человека всей душой. Он почти физически, как магнит, тянет всех к себе и является сейчас центром нашей семьи.
За день до коронации я пребываю в болезненном нетерпении, а за ужином Айла ненавязчиво предлагает выпустить пар и подраться. В этот момент даже у меня и брата отпадает челюсть, а с ложки Аниса прямо на стол падает пряный рис с овощами, который он так и не донёс до рта.
– То есть? – уточняю я. – Как? То есть ты же…
– Нет, я не предлагаю бить друг другу лицо. – Она выразительно смотрит на наших мужчин, намекая на их любовь к подобному времяпрепровождению. – Я предлагаю использовать Дар. Сила Илоса в темноте. Мы слишком напряжены ожиданием завтрашнего дня и сами не замечаем, как копим Дар. По ночам это сказывается хуже всего, так как мы окружены подпитывающей нас темнотой.
Сестра единственная, кто неторопливо продолжает резать свой кусок жареного мяса, пока разжёвывает нам, словно детям, свою затею. Мы все заинтересованно слушаем.
– Похоже, кому-то стоило меньше махать палками и чуть больше читать о Даре, – снисходительно улыбается она, Самия согласно кивает, глядя на вытягивающиеся лица остальных.
– Кстати… – Все головы поворачиваются к Анису, пока тот указывает пальцем то на меня, то на Айлу. – Если вас двоих столкнуть. Кто же сильнее?
Нож в руке сестры замирает, этот вопрос застаёт нас врасплох, ведь ещё не было возможности когда-либо это проверить.
– Как насчёт того, чтобы узнать сейчас? – предлагает близнец. – Даян, перенеси нас в пустыню подальше, где нет людей.
Айла поднимается, а мы все повторяем за ней, загипнотизированные интригой. И все как есть, в основном в домашней одежде, берёмся за руки, а брат переносит нас в пустыню, как и велела сестра. Мы оказываемся в низине, окружённой барханами. Пространство достаточно большое, а благодаря мерцающим звёздам и полной луне всё хорошо видно.
Айла кажется абсолютно расслабленной, она небрежным движением стряхивает песок с подола своего плотного платья, пока мы ждём её дальнейших указаний. Она просит Назари и брата отойти подальше, а сама встаёт напротив меня.
– Сегодня попробуем с обычными тенями, без легиона. Давай, выпускай, – кивает мне сестра.
Я задумчиво молчу. Мы ссорились в детстве, но всё ограничивалось мелкими подзатыльниками или толчками. Драться с младшей сестрой в полную силу… часть меня заинтересована, а другая не хочет ей навредить.
– Разве тебе не интересно, кто из нас сильнее? Тьма или контроль? – с хитрой улыбкой подначивает сестра.
Айла меня удивляет, я почему-то не думала, что её заботят такие вещи, но сейчас она демонстрирует соперничество как нашу семейную черту. Тьма – это часть меня, как контроль – часть неё. Конечно, ей интересно, на что она способна, но сестра никогда не могла этого проверить, потому что противником могу быть только я.
Теперь я лучше управляю своими тенями, поэтому, махнув рукой, посылаю в неё небольшую волну темноты. Сестра скучающе отмахивается, волна мельчает, теряет скорость и исчезает, пройдя лишь половину пути.
– И это всё? – говорит она и одаривает меня скептической улыбкой, поднимая бровь над карим глазом.
Движением кисти я закручиваю небольшой вихрь и посылаю клином вперёд, а когда Айла отвлекается на него, сжимаю руку в кулак, и из песка появляются едва заметные тени, которые обхватывают лодыжку девушки и опрокидывают её в песок. На моём лице расцветает довольная улыбка, но становится неуверенной и натянутой из-за того, что Даян прикрывает рот кулаком, а Самия с сочувствием смотрит в мою сторону.
– Что? – удивляюсь я и пропускаю момент, когда мне в лицо бьёт темная волна, и я заваливаюсь назад.
В Айле тьмы не много, но достаточно, чтобы создавать плети и небольшие волны, встреча с которыми будет болезненной. Такие же могут делать брат и Назари. Обычно надолго их не хватает, но сейчас нас окружает ночь, и они способны питать свои силы.
– Ты аккуратней с её платьем, – бросает мне Даян, и теперь я замечаю, что тени зацепили подол и порвали юбку сестры до самого колена.
Понимаю, что ей явно не пришлось это по душе, когда серп темноты, словно плеть, безжалостно пытается ударить меня, а я едва успеваю откатиться.
– Айла! – недовольно кричу я, вскакивая на ноги.
В ответ мой близнец складывает руки на груди. Я, в некоторой растерянности, не могу решить, стоит ли отвечать сестре подобной атакой, но мои сомнения развевает Рушан.
– Принцесса, помнишь свою любимую игрушку-единорога в детстве? – Я бросаю озадаченный взгляд на кахари, не понимая, к чему он ведёт. – Он не терялся, просто Айла его сломала и выкинула.
– Предатель! – кричит сестра, а я в шоке смотрю на неё.
– Теперь будет веселее, – пожимает плечами Рушан, отвечая на немой вопрос во взглядах остальных.
Я особо не злюсь на сестру за игрушку, больше за то, что её плеть оставила глубокую яму там, где я лежала. Делаю несколько шагов к Айле, посылая тёмную волну за волной, позволяя сестре лишь отбиваться. Трачу больше сил, чем стоит, но темноты вокруг предостаточно. Всё, что использую, тут же беру из прохладного воздуха вокруг. Айла делает несколько шагов назад, отступая под моим напором, но всё ещё отбивает мои атаки. Я люблю идти в лоб, и в этом моя ошибка, сестра действует умнее и легко меня обманывает. Я подхожу слишком близко, надеясь свалить Айлу с ног. А та выставляет руку вперёд, и меня в грудь бьёт сильнейшая волна её серебристого контроля. Она вышибает воздух из груди, я отлетаю назад на несколько метров, падая на твёрдый песок.
Назари сдержанно аплодируют, Айла довольно улыбается. Вот она настоящая. Тёмная сторона нашей безупречной Луны. Меня не пугает её оскал, наоборот, она, как никогда, похожа на нас.
– Как ты это сделала? – справившись с кашлем из-за песка бормочу я.
– В каждом илосийце есть тьма, а уж в наследниках и подавно. Я же могу отбрасывать тьму.
– Можешь тогда и их отбросить? – показываю я в сторону брата и Назари.
Они все разом делают порывистый шаг назад и оскорблённо смотрят на меня. В ответ я посылаю им наглую усмешку. Айла вначале задумывается, но делает слабый взмах кистью, и все трое мужчин падают назад, как если бы кто-то выдернул ковёр у них из-под ног. Остаётся стоять только Самия, она заливается смехом, с восторгом аплодируя сестре. Айла театрально кланяется, а мужчины обиженно смотрят то на меня, то на неё, не зная, на кого они рассержены больше.