– Что я получу? – в лоб спросил я.

Разбойники ошалело переглядывались. Они похоже вообще ничего не понимали. Ну кроме чернявого. У того похоже уже начала проноситься жизнь перед глазами.

– Да что хочешь, – облизнулся Бес. – Денег у меня есть, за такой-то свежачок.

– Мне не интересны деньги. – обрубил я. – Ты всю дорогу, до самого конца командировки будешь паинькой. Не будешь ни к кому из наших приставать. И ни один из наших ребят не будет слушать твою хрень. Уговор?

Бес нахмурился. Вот поганец, еще и думает.

– А можно я, – он задумчиво постучал плоскогубцами себе по щеке. – кого-нибудь из них возьму с собой? Как консервы в дорогу, ну или питомца.

Я чуть не поперхнулся. Да что у этого отморозка в башке. Я на миг представил как это будет выглядеть, и сделав самое твердое лицо отрицательно покачал головой.

– Точно нет. У нас не бродячий цирк.

– Спорно, – поджал губы он. – Клоунов, то как раз, пол отряда. Так. Готов держать в узде своих бесов, ну скажем, ровно половину пути.

Вот же…

– Три четверти.

Скорчив недовольную рожу, он вдохнул и задержал дыхание. Затем шумно выдохнув он ответил:

– А, – махнул он рукой, – по рукам командир.

– По рукам, – ответил я, глядя на психа в упор. Блин, я не понимаю, как он оказался в рядах наемников. Да у меня просто слов нет! Его по всем канонам уже должны были сжечь на костре с колом в груди. Что там еще? Закопать на перекрестке, и залить бетоном.

Бес выжидательно посмотрел на меня.

– Командир, ты не мог бы… – он жестом указал в сторону таверны.

– Окей, – пожав плечами бросил я. В живых кто-то останется? – решил поинтересоваться я.

– А нужно? – деловито уточнил Бес. Он уже повернулся к затаившим дыхание мерзавцем то и дело пощелкивая плоскогубцами.

– Совсем не нужно. – Еще раз, напоследок, смерив взглядом ублюдков, я зашагал вперед. – Удачи вам ребята, – бросил я через плечо.

По пути я встретил Бабника и Жмота.

– Ты что, уже? – с подозрением уставился на меня Бабник. У него было очень озадаченное лицо.

– Уже, – кивнул я, не сбавляя шаг.

Жмот внимательно посмотрел на овраг, и молча последовал за мной.

– Где молчун? – спросил я.

– Спать пошел. – ответил Бабник. – Сатир, ты в порядке?

– В абсолютном, – беззаботно кивнул я.

Бабник, тоже глянул в сторону оврага.

– Уверен? – уточнил он.

Я молча кивнул.

Над долиной раздался протяжный вой, который наверное издавал какой-то монстр, а может это ветер так свистит. Крик усилился, и к нему добавился еще один.

Нет, наверное мне послышалось, – ухмыльнувшись подумал я.

Наконец добравшись до трактира, я улегся в кровать.

Где-то там, сейчас возможно кого-то убивают. При чём довольно жестоко. Но каждый день в мире кого-то убивают. И порой даже хороших людей. Возможно мне нужно было бы вмешаться… Если бы это были хорошие люди. Но не сегодня.

Интерлюдия 6. Здравомыслие

Внеочередной совет собрался в очень узком кругу. Вернее его составляли лишь участники главного стола.

Задействовать главный зал не было смысла, поэтому представители первых семей Винэрии расположились в малом зале замка. Хоть он уступал в величественности главному залу, однако давно ходили слухи, что во всей Винэрии нет более дорогостоящей комнаты.

За столом, по понятным причинам, отсутствовал лишь глава семьи Вульфсонов. Состав главного совета еще не пересматривался и без представителя от оборотней, начинать было нельзя. Все ждали Лерею, которая опаздывала вот уже на полчаса.

Наконец Горин Бронсон удовлетворенно кивнув, объявил:

– Мне доложили что госпожа Лерея прибыла. Она ранена, поэтому несколько ограничена в передвижениях. Думаю еще десять минут и мы начнем.

Над столом пронесся шепоток, выражающий нечто среднее между недовольством и сочувствием.

Высокие двери распахнули и до мужчин донёсся неприятный звук, отражающийся эхом от каменных стен коридора. Это был протяжный скрежет металла о камень. Будто кто-то тащил арматуру по бетонному полу, периодически роняя её.

Сш-ш-ш-цок, сш-ш-ш-цок, сш-ш-ш-цок.

Звук все приближался.

Наконец, те кто находился ближе всех к выходу, разглядели силуэт женщины. Она сильно хромала и опиралась на костыль странной формы. Очевидно костыль и издавал жуткий скрежет.

Женщина неспешно приближалась, раздражая всех вокруг невыносимым звуком.

Два доверенных стражника, отобранных лично Бронсоном, склонились перед госпожой Вульфсон, однако спустя мгновение, один из них недоуменно поднял глаза.

Солдат сначала вопросительно посмотрел на Горина Бронсона, а затем обратился женщине:

– Госпожа Вульфсон, но на совет нельзя с боевым оружием. – неуверенно произнес он.

– Где ты увидел оружие, парень? – спросила Лерея, входя в зал – Я не вооружена.

– Но, это же меч. – возразил солдат. – Вы опираетесь на меч.

Все сидящие за столом молча наблюдали за развитием событий. Женщина и правда опиралась на огромный двуручный меч, который украшали волчьи головы. Было видно, что мечу не одна сотня лет.

– Это мой костыль, – уверенно произнесла Лерея не сбавляя темп. Скрежет становился невыносимым. – Или ты решил лишить раненую женщину единственной оставшейся опоры?

Солдат плелся вслед за благородной дамой, причитая и не решаясь преградить той дорогу.

– Госпожа Вульфсон, – обратился Горин Вульфсон к женщине. – Я думаю вы не будете отрицать тот факт, что используете в качестве костыля двуручный меч.

– Ну допустим, – с вызовом ответила Лерея.

– Я надеюсь, вы не собираетесь, использовать свой, кхм… костыль, как оружие?

– Не собираюсь. – глядя в упор на Горина ответила она.

– Тогда я думаю вы не будете возражать, если я попрошу слуг, принести на замену, нечто более удобное и современное. Это временная мера.

– Так значит вы решили лишить меня не только опоры, но и оружия?

– Все таки вы признаете что это оружие, – заключил Горин. – Поверьте, здесь вам ничего не угрожает.

– И я вам охотно верю, Горин. – она нашла взглядом сидящего с безразличным видом Тариона Блудсона. – Я лишь подстраховалась, если вдруг на меня нападет кто-то в уборной, или в иных неожиданных местах.

– Как раз этот вопрос мы и собираемся сегодня обсудить. – заверил ее Горин.

– Отлично, однако свой костыль, я не сдам. – твердо заключила Лерея. – Я бы хотела начать заседание совета. И я запамятовала, каковы были последние изменения в этикете, но может кто-то уже предложит даме присесть?

После непродолжительной вспышки суеты, Лерее принесли удобное кресло. Она уселась, так и не выпуская двуручник. После этого, её сидящую на кресле, поднесли прямо к столу.

Наконец члены совета смогли разглядеть Лерею получше. Её глаза глубоко запали, а под ними синели набухшие мешки. Те кто видел ее при последней встрече, удивились тому как сильно она постарела за эти дни.

– А где же виновник? – огляделась Лерея. – Я думала он будет присутствовать.

– Не беспокойтесь, госпожа Вульфсон, он в именном замке Блудсонов, под домашним арестом.

– Как я понимаю, он не вклетке, – пробормотала Лерея.

– Думаю можно начинать, – проигнорировав вопрос и косясь на “костыль”, заключил Бронсон. – Итак, на повестке дня злостное нарушение договора, а так же всех законах о чести и морали. Торальд Блудсон, позволил себе напасть и убить…

Витиеватое описание преступлений Блудсона длилось довольно долго, однако никто не решался прервать Горина.

Когда речь была закончена, Тарион Блудсон прокашлялся, привлекая внимание окружающих. Убедившись что все взгляды устремлены на него, он спокойным тоном начал говорить.

– Мой сын, безусловно совершил все деяния перечисленные Горином. Я не поддерживаю поступок совершенный моим сыном. Я отдаю себе отчет в том, что сейчас чувствует и чего желает госпожа Вульфсон. Однако, все мы в первую очередь подчиняемся законам. И именно законы позволяют нам принимать справедливые компромиссы, даже если не все стороны с этой справедливостью согласны.