– Ясно, – я упрямо опустил голову.

– Слушай, Сатир, я вижу что расстроил тебя. Давай прямо сейчас присядем и выпьем чая. Я только что заварил свежий зеленый чай.

Мне захотелось отказаться и сказать что-то едкое, но за все время я только один раз удостаивался такого предложения от Вонга. И как я знаю, не так много наемников вообще когда-либо были приглашены на подобное чаепитие.

– Давай, не отказывайся. – поманил он рукой и направился в свой закуток. – Я кажется наконец-то нашел рецепт, который почти не отличается от классического зеленого чая. Он творит чудеса.

Вонг он конечно китаец, но в нем никогда не было манерности присущей азиатам. Я всегда подозревал что он русский китаец. И вроде даже на пенсию меня отправить хотел, а сейчас как-то приятно стало. Я пожал плечами и последовал за ним.

– Присаживайся. – он указал мне на низкую табуретку, а сам уселся напротив.

На небольшом столике, и правда стоял глиняный чайничек, из носика которого струился пар. На краю стола, у самой стены, выстроились маленькие чашечки перевернутые вверх дном.

Вонг поставил одну чашку передо мной, и налил горячей жидкостью, едва заполнив ее на треть. Затем он налил чай и в свою чашку. Немного поболтав, он приставил ее к губам.

Я последовал его примеру и пригубил, сильно горчащую жидкость. Я едва удержался что бы не скривиться. Мне сложно вспомнить чем он пытался меня напоить в прошлый раз, но сейчас это точно был не чай. По вкусу как вареная резина вперемешку с землей.

– У японцев, есть одна книга, “Путь воина”. – начал он без предисловий. – Я читал ее очень давно. Хоть и многое позабыл, но я часто думаю о ней. – он взглянул на меня. – Сейчас я кое-что вспомнил, как раз под случай.

– И что там было? – спросил я.

– Я могу переврать, но основная мысль такая. У каждого должен быть господин. Такой ради которого стоит умереть. И речь идет не всегда о человеке. Ведь служить можно цели или делу.

Я сделал серьезное лицо, стараясь выглядеть так, будто понимаю что он имеет в виду.

– Ты ведь стал наемником из-за того, что не знал чем заниматься, а потом просто перестал искать. Но это ведь не стало тем делом за которое ты готов умереть?

Я поставил чашку на стол и Вонг подлил в нее еще немного чая. Он заметил, что я почти ничего не выпил. И я, быстро подняв чашечку и заранее внутренне приготовившись, влил все содержимое в себя.

Вонг удивленно поднял брови и снова наполнил посудину на треть.

Представив что мне снова придется выпить это, я решил начать собираться на выход.

– Спасибо тебе за науку господин Вонг. – произнес я вставая, – думаю что мне пора.

– Хм… Хорошо Сатир, – он протянул мне руку для рукопожатия. Я сжал его ладонь, а затем повернулся к двери. В этот момент со мной что-то начало происходить. Будто на меня вылили ведро приятной, горяченькой воды. Я набрал полную грудь воздуха. Казалось, будто я лет на десять помолодел. По телу разлилось приятное тепло. Спина выпрямилась, а плечи расправились.

Обалдеть! И чего я носом воротил. Нужно было еще выпить той горькой бурды. Я обернулся к Вонгу, но он сейчас потрясенно рассматривал меня с головы до ног.

– Вонг, это что было? – мне захотелось ощупать свое лицо.

После повисшей паузы, китаец наконец ответил:

– Это не моё дело. Пока Сатир. – он повернулся ко мне спиной и направился в свой закуток.

– Э-э, слушай, а можно мне с собой взять твоего чая? – спросил я.

– К следующему твоему визиту подготовлю, – сказал Вонг не оборачиваясь. Мне показалось что он из-за чего-то расстроился.

Я пожал плечами и вышел на узкую улочку.

О неприятном разговоре с Вонгом я забыл как только за мной закрылась дверь. Но за чаем, я к нему однозначно вернусь.

Перед возвращением в деревню, я хотел купить два кольца, для себя и Галеи, и выгравировать на них наши имена. На моем имя Галеи, а на её кольце моё имя. Ну, чтобы все как по их местной легенде. Так же я хотел на этот раз купить побольше подарочков.

Улыбаясь своим мыслям, я направился в сторону торговой площади. Сегодня отличный день.

Интерлюдия 4. Наследник

Алеф Вотчдог, похоже был самым счастливым бастардом во всей Винэрии. Как бы нелепо это не звучало. Может он не всегда с этим соглашался, но абсолютно все окружающие думали именно так.

Его благородный отец любил его очень сильно. Похоже, что даже больше чем своих родных сыновей. И никто не понимал почему, просто это было так.

Жилось ли ему легко и беззаботно? Абсолютно нет. Отец похоже решил вложить в него все, что по каким-то причинам упустил с родными детьми. Он оплачивал самых дорогих инструкторов и учителей. За безумные деньги доставал редкие снадобья, укрепляющие здоровье будущего мужчины.

Вот только Алеф, был обычным тринадцатилетним мальчишкой. Худой, нескладный и все время задумчивый. Ну, так это называли. На самом деле он был просто рассеянным.

Да, его учили лучшие мастера и к тринадцати годам он умел обращаться с большим перечнем боевого оружия. Но он оставался тщедушным подростком.

Алеф не по наслышке знал что такое боевая магия и если бы поднапрягся, то смог бы изжарить нападающего на него латника в собственных доспехах. Но как-то раз, на охоте, когда отец хотел приучить Алефа крови, тот совершенно не справился. Отец дал ему нож, и предложил перерезать горло оленю. Алеф долго собирался с мыслями, затем приставил клинок к шее животного и потерял сознание.

Повторюсь. Все считали Алефа чертовски везучим, и при этом совершенно бесполезным. Все кроме его родного отца.

Акила Вульфсон, часто разговаривал со своим внебрачным сыном. Мало кто знал, но старый волк, много рассказывал мальчишке о Дороге королей. Он рассказывал ему о добродетелях которые король должен привить себе. А так же о слабостях, которые настоящий правитель должен из себя изжить. Рассказывал о том, как сам прошел когда-то той дорогой и что там повстречал. Ну, вернее о том что можно рассказывать.

Мальчишка слушал и запоминал, но он совершенно не представлял, зачем ему это рассказывают. Однако в редкие моменты одиночества, он представлял себя героем. Сильным и смелым. Он представлял как проходит все испытания на своем пути, а затем его признают самым достойным. Правда, потом он смотрел на себя в зеркало, и его уверенность куда-то пропадала.

Матерью Алефа была служанка, она родила его в пятнадцать лет. Всем было известно, что Акилла любит свою жену. Многие распутные женщины и содержанки пытались набиться к нему в любовницы, но он всем давал отворот. И тут такая история. Малолетняя служанка, да еще и немая. Самое интересное, что Лерея, законная супруга Акиллы, совершенно спокойно восприняла такое событие. Она не ревновала, не устраивала мужу скандалов, а напротив, прониклась симпатией к бедной девушке. А незаконнорожденного сына, восприняла почти как своего. Почти, все же своим сыновьям она уделяла куда больше внимания.

Многие ломали голову, откуда взялась эта служанка. Это ведь интересная тема для сплетен. Но ни ее корней, ни ее происхождения так и не удалось выяснить. Просто однажды, примерно в период после свержения старого Короля, при дворе появилась совсем маленькая, пятилетняя девчушка, которую приставили помогать по кухне. Потом она подросла и понесла от господина. Шокирующая история успеха среди прислуги.

После того как служанка выносила и родила бастарда, она поступила в услужение госпожи Лереи. А та, спуску слугам не давала, и не позволяла шептаться и распускать слухи.

Лерея совершенно не беспокоилась из-за рьяного увлечения мужа, неродным мальчишкой. Она всегда и во всем старалась его поддерживать. Даже когда Акилла застукал Айрона за попыткой убить брата, она не стала возражать против жестокого наказания.

Сейчас Алеф сидел в углу одного из каменных тупиков замка и трясся от страха.

На замок напали.

Кто? Зачем? Почему? Имеет ли это значение, когда неизвестные воины убивали всех без разбора? Охрана давно была перебита. Теперь воины убивали прислугу и насиловали женщин, которым все равно осталось недолго жить.