Стеча выстрелил второй раз, попал куда-то в грудь деймосу, но тот будто и не заметил. Третий раз, я отчетливо видел, как пуля пробила белую маску, как брызнула кровь, но быку было плевать, словно муха на морду села.
Я побежал по настилу, сокращать дистанцию до своих эффективных пятнадцати метров и крикнул Стече:
— Не стой над столбом, завалит всю конструкцию!
Я добежал практически до ворот, услышал настойчивое гудение клаксона «буханки», отмахнулся и стал ждать первого быка. Пропустил чуть вперед и пальнул в затылок, под место, откуда начинался рог. Разрывной патрон не только дал быку в ухо, но и отхватил приличный кусок мяса от плеча. Деймоса сбило с траектории, передняя лапа подломилась, и он пропахал несколько метров, разбрасывая во все стороны грязь и окрашивая снег в красный цвет.
Поразмышлять, такого ли противника я заказывал, не успел.
Под ногами что-то тяжелое врезалось в стену, меня шатнуло и чуть не сбросило вниз. Прямо на острый кончик рога, на котором уже болталась чья-то окровавленная шапка. Я выстрелил под ноги и бросился бежать обратно к Стече.
Второй патрон — зажигательный.
Бык заревел, будто его живьем на шампуре вертят, запахло жареным мясом, и волна горячего воздуха поднялась до самой верхушки забора. Деймос был еще жив, волочил обугленные и приплюснутые задние ноги, мычал и клацал зубами то на меня, то на Стечу.
Я перезарядился, работая по схеме: разрывной, чтобы пробить шкуру и сделать рану, зажигательный, чтобы эту рану раскурочить. Связка сработала — деймос потерял второй рог, а потом прожарился в районе шеи и лопатки.
Подранка добил Стеча, а потом мы на пару расстреляли бешеных коров. Масса есть, рогов нет, клыков нет. Ни тактики, ни стратегии — ломанулись на нас, врезались в забор и стали шатать, вопя, толкаясь и отлетая по одной от прицельной стрельбы.
— Вы кто такие? — дедок с длинной бородой высунулся из окна ближайшего дома. — Тикайте, там чудоюдины демонские.
— Все нормально, дед, — крикнул Стеча и уже привычно приврал. — Мы из Ордена, отряд Белая Стрела.
— Сколько всего чудоюдин? — как минимум должно быть еще двое, хотя того, что в дом ломился, похоже, мужики сами завалили.
— Тюююю, кто же их считал-то? Когда полыхнуло в доме у ветеринара, как вылезло оттуда… Рога в огне! И давай всех топтать, потом в хлев понеслась, тварь окаянная…
— Поняли, ты спрячься пока, дед, мы сейчас быстро! — махнул рукой Стеча и пошел открывать ворота. — Матвей, прикрой.
Но прикрывать было не от кого. Два молодых бычка-деймоса выскочили из соседней улицы, увидели «буханку» и замерли, пытаясь понять, не новый ли это вожак стаи. А когда, осмелев, бросились в атаку, то их уже раскидало в стороны от бомбочки Банши.
Сложнее оказалось с разрывом, находящимся в самом эпицентре горящих домов — пока устраивали корриду, занялся еще один дом.
Пробовали тушить, но даже с помощью деревенских успеха не добились. Уже весь дом прогорел, крыша рухнула, а разрыв не сдавался — горел будто сам туман, растекающийся в разные стороны.
А вместе с ним, оттуда лезли твари — средних размеров огненные шары. Как подожженное перекати-поле, горящие комки, выкатывались из дома, разбегались и прыгали на людей. Но здесь мы им шансов уже не дали.
Гидеон организовал местных. Жилистые мужики с вилами помогали мне со Стечей, а Банши выстроила цепочку женщин с ведрами от колодца. Я с парнями колол, протыкая огненные шары и вдавливая их в снег, Стеча для контроля стрелял, а потом все это заливали водой.
Разрыв закрыли только к рассвету. Дважды лопнувшие мозоли, тлеющая фуфайка и прожженные в трех местах новые штаны — я как стоял, так и рухнул в грязь, когда Гидеон победно возвестил о закрытии разрыва и весь чумазый вышел из сгоревшего дома.
— Матвей, от вас все равно уже воняет, — крикнула Банши, — соберите трофеи сами. Это огневички — там в потрохах внутри покопаться нужно, среди угля будут камушки такие на кремень похожие.
— Угу, тебе надо, ты и собирай.
— Тебе тоже надо, этот состав в три раза убойней термита и фосфора. А я покажу потом, как зажигательные снаряды делать.
Ладно. Посмотрим. Я подтянул к себе ближайший мокрый комок и проткнул ножом, ощущение, будто арбуз режу, пахнет только гарью. Банши кинула мне жестяную банку, в которую я стал собирать маленькие шершавые камушки.
Вокруг бродили местные жители. Местный староста — худой старый дед с длинными усами пытался всех организовать: заперли ворота, растаскивали сломанное и сгоревшее, искали тела. Кто-то тихонько плакал, унося погибших в небольшую церквушку. Кто-то носил вещи и делился с выжившими погорельцами.
За воротами раздался автомобильный сигнал. Не такой, как у «буханки» — звонкий и противный, а потише, будто крякающий, когда резиновую грушу с раструбом давят.
— Кто там еще? — крикнул староста парням у ворот.
— Тут это, еще из Ордена приехали, — ответил паренек, распахивающий ворота, — говорят, Белая Стрела!
Глава 18
Автомобильный гудок нетерпеливо гавкнул несколько раз, а потом завыл длинным, протяжным и непрекращающимся звуком. Два паренька тянули створки ворот, постепенно открывая вид на дорогу и впуская в деревню яркий свет фар.
Только-только разошедшийся по домам народ с недовольными лицами, повыходил обратно на свои резные крылечки и стал спрашивать друг у друга, что опять приключилось.
Чоповцы, не сговариваясь, куда-то пропали. Как-то быстро все произошло, я моргнул только, а Стеча уже залез на чье-то крыльцо и одним глазом выглядывает из-за столбика, Банши растворилась за спинами стайки женщин, а Гидеон очутился за обломками сгоревшего дома, слившись своим чумазым лицом с чернотой. Только Захар, как та обезьяна, что не может решить, красивая она или умная, метался рядом в поисках лучшей позиции для перекрестного огня.
Ну и я стоял практически ровно напротив ворот. Последние силы ушли, чтобы отлипнуть от грязи и встать в полный рост. Вообще не хочется драться сейчас, сейчас бы выпить, поесть и посопеть в обе дырочки.
Ворота распахнулись полностью, человеческая кучка колыхнулась, но не разбежалась в стороны, а пошла к машине. Что-то там странно происходило, послышались женские возгласы, староста вытиснулся обратно и замахал нам с Захаром рукой. Позвал, но из-за гудка моторки слышно было плохо, и отправил к нам мальчишку.
Я переглянулся с Гидеоном, кивнул Банши, мол прикрывайте, и пошел к воротам. Перешел, видимо, какую-то линию, и толпа передо мной стала распадаться на две части, оглядывались, видели, что иду, и тихонечко теснились в стороны.
Таких моторок я еще не встречал. Этакий местный минивенчик болотного цвета. Толстая решетка радиатора, метровый узкий капот, вертикальное лобовое стекло и длинный кузов с тремя рядами сидений. Выглядело все отвратительно.
Начиная от бессознательного мужчины на водительском сиденье, уткнувшегося в приборную панель и лбом давящего на клаксон. Спина чуть дернулась в попытке вдоха. На пассажирском сиденье еще один раненый — мужчина откинулся на спинку, шинель расстегнута, на белой рубашке пятна крови. Глаза прикрыты, но реснички дрожат.
Что дальше в салоне я не увидел, вроде бы кто-то лежал между сиденьями. Машину перекосило, покрышка сзади лопнула, а по дороге тянулась глубокая борозда, будто на ободе ехали.
— Ну, что стоит-то? Вынимайте их и зовите лекаря! — я обернулся на толпу, подхватил кого-то за рукав, но мужик испуганно вырвался.
— Сам иди, умный такой, — взъерепенился мужичок и как пластилиновый, исчез в толпе, выкрикнув на прощание. — Деймос ее знает, может на ней порча?
От его крика стало свободнее, да еще под капотом что-то щелкнуло, и оттуда пошел дым. Я еще раз пробежался по моторке взглядом и стал обходить ее по кругу — пара дырок в лобовом, россыпь отверстий с рваными краями через всю бочину с водительской стороны, длинная глубокая прорезь сзади с выгоревшей краской по краям, кривой бампер — не после удара, а будто оторвать пытались. Из крыши торчит несколько толстых стрел с черным оперением, пробивших крышу.